Вы читаете 22-й выпуск,
посвящённый ранней американской философии.

Краткое содержание предыдущего выпуска:      В 1607 году конгрегация, возглавлявшаяся Брюстером, была окончательно поставлена вне закона. Связи с английскими единоверцами год от года ослабевали, а в Лейдене последователи Брюстера и Робинсона как были, так и оставались чужаками. Все толкало лидеров конгрегации к тому, что из Лейдена и вообще Голландии следут уезжать.

     Диссидентам в Англию возврата не было — Яков I не желал и слышать о смягчении своего гнева по отношению к раскольникам.
     Как бы сама собой у лейденских эмигрантов стала возникать мысль об Америке, где в те времена — в начале XVII века — делались попытки основать английские колонии. Постепенно от общих мечтаний они перешли к практическим приготовлениям. К лету 1620 года через подставных лиц конгрегационалисты зафрахтовали в Англии парусник «Мэйфлауэр», его стали снаряжать в далекий путь. Другое, совсем небольшое парусное судно «Спидуэлл» должно было перевести переселенцев из Голландии в Саутгемптон, и отсюда они на двух судах собирались направиться к берегам Нового Света.
     Однако Лейден покидали не все конгрегационалисты. Часть из них, включая и Робинсона, оставалась на месте вплоть до выяснения дальнейшей судьбы переселенцев. Уезжало всего пятьдесят человек, руководимых Брюстером. Именно тогда к этим, бесспорно, отважным искателям религиозной свободы и стали относить название «пилигримы» — «они знали, что являются пилигримами; ...возводя глаза к небу — своей земле обетованной, — они успокаивали свои души»,— романтично писал в своем повествовании Уильям Брэдфорд. В Саутгемптоне к экспедиции из двух кораблей присоединились другие переселенцы.
     Таким образом состав «чистых» конгрегационалистов сильно разбавился. «Спидуэлл» оказался совершенно непригодным к серьезному путешествию, он разваливался буквально на глазах. Экспедиция зашла в Плимут и была вынуждена оставить здесь незадачливый «Спидуэлл». Это резко сократило число переселенцев — на «Мэйфлауре», и так сильно перегруженном, могло разместиться не больше ста восьмидесяти человек.
     Итак, 6 сентября 1620 года «Мэйфлауэр» покинул Плимут.
     Это было и завершение и начало большого пути идейной эволюции европейской духовной культуры, переносившейся на неизведанные просторы Американского континента и в скором времени заявившей о своем рождении.
     Религиозная подоплека первой исторически определенной эмиграции в Северную Америку наложила существенный отпечаток на процесс формирования ранней американской философии, начавшей свое существование в контексте радикальной протестантско-пуританской идеологоии. Однако было бы, конечно, неправильным представлять исход из Старого Света в Новый как чисто религиозное движение. Развитие английского капитализма, стесненного довольно узкими рамками абсолютизма, объективно требовало простора экономической и хозяйственной деятельности, и североамериканские колонии этот простор предоставляли. Обострение социальных противоречий в Англии, принимавшее весьма часто форму непримиримого столкновения религиозных убеждений, также создавало условия для возникновения своеобразного предохранительного клапана, в критические моменты понижавшего давление в политическом котле метрополии.
     Вступая на борт «Мэйфлауэра», переселенцы, возглавлявшиеся Брюстером, истово верили в свою богом вдохновенную миссию. И вся их дальнейшая жизнь на новых землях — ее устройство, ее духовное содержание — представляла собой комбинацию религиозно-мессианской ослепленности и трезвой экономической расчетливости, веры в небесный идеал и замкнутости в индивидуалистическом мирке борьбы за личное благополучие. Таково было исходное сочетание основных идейных компонентов, и оно обеспечило движение, продолжающееся и поныне.