37-й выпуск.

Краткое содержание предыдущего выпуска: Даже самые жестокие испытания, выпадавшие на долю самих переселенцев, объявлялись не чем иным, как божественным предначертанием, закалявшим плоть и дух предопределенных к спасению и сооружающих град божий на Земле...

     Для переселенцев образовался некий замкнутый круг априорно положительной символики: что бы ни случалось с колонистами — будь то их первые завоевания и радости или же трагические коллизии,— все интерпретировалось как указание на правильное направление общего движения. Всякого рода лишения и трудности приобретали своеобразное стимулирующее значение для правоверных пуритан и расценивались не иначе как наказание для неверных.
     Обращаясь к истолкованию Библии, пуритане выстраивали определенную систему аналогий, позволявших превратить тексты Священного писания в свод практических рекомендаций относительна того, как обустраивать жизнь. Библейские символы обнаруживались пуританами буквально на каждом шагу, а затем по этим «указаниям» восстанавливался и весь контекст.
     Наиболее известная и всеобъемлющая аналогия устанавливала символическое подобие между великим исходом еврейского народа из Египта и переселением пуритан в Новый Свет. А это позволяло пуританам «доказывать», что процесс колонизации Северной Америки есть божественный акт. В самом широком смысле исход раскрывался в Библии как путь построения истинной церкви, сопряженный с преодолением пустыни, т.е. этапа лишений и духовных смут. То же значение придавали ему и пуританские ортодоксы — с тем лишь различием, что «истинная церковь» должна была быть основана в Новой Англии.
     В своем дневнике Джон Уинтроп рассказывает о, казалось бы, малозначительном эпизоде: схватке змеи и мыши, в результате которой мышь победила змею. Однако этот эпизод получил глубоко символическое осмысление. Змея была аллегорически уподоблена дьявольской силе, а мышь — тихому и неприхотливому в своих повседневных притязаниях населению Новой Англии, сражающемуся с сатанинскими силами.
     Подобные нескончаемые поиски сакраментального смысла фактов обостряли воображение пуритан, всегда готовых раскрыть значение знамений благодати. В ход пускались такие события, как затменение Солнца и Луны, падение кометы, неожиданные дуновения ветра, заколебавшееся пламя свечи — во всем, судили пуритане, проявляют себя частицы божественного присутствия.
     Однако строй религиозно-философского мышления пуритан первых поколений переселенцев не был взрывом фантазий. Напротив, пуританское мышление было наполнено рационализмом..
     Читайте об этом - в следующем выпуске.